Моему сыну порой снятся страшные сны, после чего он начинает бояться засыпать. Вот перед сном, вечером, мы начинаем с ним обсуждать то, что страшит.
Сначала мы разговариваем на тему страха, какой он? Форма, цвет, характер? Живой он или как предмет? А если мы с ним поговорим? И так далее. В результате из какого-то иррационального страх становится вполне конкретной вещью, имеющей границы и облик.
И мы сначала рисуем, как выглядит ощущение страха в теле. Я рисую контур тела, а сын сам определяет и рисует свой страх.
Вот последний случай - страх был как клякса. Я спрашиваю - что напоминает по форме эта красная клякса? Оказывается, бабочку, и бабочке пририсовываются усики и с ней начинаются переговоры. А не хочется ли ей из тесного темного домика в груди на волю? На лужок? Хочется, конечно. И рисуется лужок, прекрасные цветы, дерево и домик на дереве для бабочки, а также летний домик, и лифт, и гамачок. и колодец с водой... Словом, из зажатости на страхе состояние трансформируется в увлеченность и удовольствие от процесса рисования, положительные эмоции от того, что "подружился" со страхом, и что он и не страшный, а вон какой красивый.
Важно, чтоб ребенок сам рисовал все это.