Гражданское общество в деле. Те, кто его призывал, в панике. А мы предупреждали
17 января 2013 Евгений Супер
Вчера в адрес Министерства культуры РФ поступило трогательное письмо с призывом спасти Россию от надвигающегося на неё мрака: <Мы здесь погружаемся во тьму: всё сливается в некое объёмное однотканевое покрывало, нам страшно, у нас очень нездоровая атмосфера. Мы все ждали и ждём от вас реакции>. Автор письма - промоутер спектакля <Лолита> Артём Суслов, избитый накануне неизвестными за распространение снимков с обнажёнными детьми. Почему представители современного искусства просят власть отгородить их от гражданского общества?
Анамнез такой: 22-летний Артём Суслов, участник поэтического арт-клуба <Болт> и промоутер "скандального спектакля <Лолита>", получил глубокую психологическую травму. Неизвестные по телефону пригласили его на интервью о постановке, но на месте его встретили не журналисты, а агрессивные молодые люди. Они без лишних слов надавали ему и, со слов потерпевшего, угрожая пистолетом, заставили на камеру признаться в том, что тот педофил. После получения признания потерпевший был отпущен восвояси. Ввиду незначительности причинённых травм от госпитализации он отказался.
Видео пока не появилось в сети, но Артём уже поспешил сработать на опережение. По его словам, он никакой не педофил, а хулиганы напали на него только за то, что он всего лишь разместил на своей странице в социальной сети фотографии обнажённых детей. Хулиганы по своей темноте не знали, что это не просто фото обнажённых малолетних девочек, а предмет искусства - работы знаменитого американского фотографа Салли Манн. Эта дама в своё время снискала себе славу, фотографируя своих детей. Получается, что неизвестные хулиганы своими грязными лапами посягнули на святое и непорочное искусство. Усугубило дело то, что Артём является продюсером спектакля по Набокову -- и спектакль этот про педофила.
<Я поэт и промоутер. И я хотел бы ненавязчиво рассказать Вам вот что: некие представляются казаками, отправляют письма нам на почту, запугивают, бьют стёкла и людей, -- делится наболевшим поэт с Министерством культуры в своём письме, -- Прошу Вас отреагировать здраво, бодро, серьёзно. Отреагировать на общую нездоровую атмосферу в городе. И объяснить нам -- кто защитит музеи, Набокова, работу Леонида Мозгового, английских гостей с их гениальным произведением. Братья Чепмены не такие дураки, что отказались от дальнейших поездок в Россию после жалоб господ казаков. Они везде в центре скандала. Их удивила реакция властей. Реакция Мединского. Мы все ждали и ждём от Вас реакции>.
Для тех, кто не в курсе дела: Л.Мозговой - это артист спектакля <Лолита>. Братья Чемпен - это художники, пообещавшие никогда более не посещать Россию после того, как на их выставку поступило 114 жалоб от граждан в надзорные органы с просьбой проверить её на экстремизм. Для тех, кому лень гуглить: выставка представляет из себя набор фигурок нацистов, оторванных конечностей, вывернутых внутренностей, мёртвых детей и распятых на кресте клоунов. (Не спрашивайте, нафига нам такое искусство, уважаемые читатели. Сама постановка такого вопроса выдаст в вас узость мышления и то, что вы в искусстве не разбираетесь).
Спектакль про Лолиту тоже встречает ожесточённое сопротивление. Перед его премьерой граждане в многочисленных обращениях требовали его отмены. Организаторы было пошли на попятную, но потом всё же провели премьеру. На прошлой неделе кто-то бросил в окно музея Набокова бутылку с цитатами из Ветхого Завета и требованием прекратить постановку.
А всё отчего? Оттого, что необразованные горожане не понимают настоящего искусства. Вышеупомянутый г-н Мозговой сказал по этому поводу: <Понимаете, литературный вечер - он для избранных. Для людей, которые читают толстые книги, ходят в Эрмитаж, а не шляются по дворам и выискивают всякие пошлости>.
...Мы намеренно не берёмся обсуждать допустимость постановки <Лолиты>, художественную ценность выставок расчленёнки и анатомические особенности несчастных детей фотографа Салли Манн. Мы хотим обратить внимание вот на какой занятный факт. Впервые на нашей памяти представители креативного класса бросились просить защиты у государства от лелеемого ими гражданского общества. Они, конечно, не согласятся, что по мозгам им надавало именно гражданское общество, но это так.
Весь фокус в том, что гражданское общество -- оно не обязательно должно представлять интересы меньшинств. Оно должно представлять также и интересы большинства, каково бы это большинство ни было.
Так вот: гражданское общество тоже годами писало письма в Министерство культуры, и там тоже было про <надвигающийся мрак>, и тоже были просьбы сделать хоть что-то, чтобы его остановить. Но министры культуры тогда были строго за меньшинства -- и большинство не получало на свои призывы ответов. Напротив, напор чуждого этому обществу <искусства> лишь возрастал, а его адепты получали чуть ли не придворный статус. И тогда в обществе стал выкристаллизовываться механизм активной защиты. Он вылился в неких загадочных <казаков>, которые, как герои американских комиксов, взяли на себя роль борцов с "раздвигателями моральных барьеров". И эти борцы действуют смело, потому что знают, что общество (подавляющее большинство то есть) их поддерживает. Они эмиссары этого общества, его кулаки.
Ещё раз: их породило гражданское общество.
В этом есть жестокое разочарование для креативных борцов с режимом. Ведь в их представлении гражданское общество - это совсем другое. В их представлении - это общество, которое бесконечно борется с властью путём ретвитов и <оккупаев> по велению вождей протеста. На самом же деле гражданское общество борется только за одно - за самосохранение. Оно -- как скрытый резерв организма -- проявляется только там, где образуется критический разрыв. И его невозможно завлечь призывами и декларациями, его невозможно обмануть пустыми обещаниями. Гражданское общество глухо к призывам вождей - это механизм самозащиты, неподвластный человеческой воле. Он сам чувствует, когда и где ему проявляться.
На месте пострадавшего я бы хорошенько задумался о полученном уроке. Ведь он столкнулся не просто с неизвестными недоброжелателями, он столкнулся с крошечными проявлениями той силы, что превосходит по мощи всё живое. Как выглядит эта сила в своих настоящих проявлениях -- можно узнать, вспомнив, что она спасла нас в обе Отечественные, в период послевоенной разрухи и спасёт ещё не раз. Ради деятеля искусства она даже толком не проснулась. Даже не задела его, а так, глянула искоса, не более. А деятель искусства уже в панике. Потому что никогда, ни при каких обстоятельствах не стоит тыкать в эту силу острой палкой.
Надеюсь, урок пойдёт впрок не только этому деятелю.