quote:
Originally posted by vowg:
vowg
+100500
Несмотря на то что продовольственная проблема (в понимании стран третьего мира, то есть большинства стран) была в СССР решена и голод ему не угрожал, продовольственный дефицит оставался важнейшей проблемой, раздражавшей население. На заработанные деньги в провинции было легко купить только консервы и хлеб. Происходили перебои и с его поставками. В сентябре 1978 года в Йошкар-Оле, например, дошло до образования очередей за хлебом, в которые нужно было вставать с вечера, как в войну[38]. Чаще происходили перебои с хлебом в селах, что возможно только при сверхиндустриальной производственной системе, когда производитель хлеба отчужден от результатов своего труда. В январе 1979 года в <Правду> пришло 16 писем о таких перебоях[39]. Однако такие случаи все же считались чрезвычайными происшествиями.
Вязкая экономика согласований не могла оперативно реагировать на изменение спроса, но почти всегда советскому человеку были доступны хлебопродукты, крупы, овощные и рыбные консервы, молоко, хотя и в поставках этих продуктов были перебои. Затратив несколько больше усилий, советский человек запасался мясом, мясопродуктами, сыром, рыбой. Снабжение Москвы, Ленинграда, Киева и ряда других городов было лучше. Эти города были центрами, откуда мясо, колбаса развозились по стране <продуктовыми экскурсиями>, своеобразной реинкарнацией мешочничества. Такой противоестественный способ компенсировать разницу снабжения разных регионов был частным случаем все того же распределения, которое шло по выстроенным в обществе нерыночным каналам.
***
Картина прилавков западных супермаркетов создавала у советских туристов иллюзию бесконечного отставания и часто вызывала психологический шок, кардинально менявший взгляды человека. Но порожденная советской идеологией привычка сравнивать отечественный уровень жизни с Западом, наводящая на пессимистические размышления, не отражала реального положения советского населения в мире. Между тем <социалистические> страны занимали промежуточное положение между развитыми и развивающимися странами, приближаясь скорее к первым, чем ко вторым.
Это подтверждает и структура потребления в странах трех типов. Так, даже в начале 1990-х годов средний житель Турции (одного из лидеров третьего мира) тратил на питание 53% зарплаты, а средний швед - 23%[40]. Доля затрат на питание в расходах семьи в СССР снизилась в 1980-1985 годы с 35,5% до 33,7%. Освободившиеся средства шли на приобретение предметов культурно-бытового назначения и мебель (рост с 6,5 до 7,1%), а также на уплату налогов (рост с 9,1 до 9,4%) и в семейные накопления (рост с 5,6 до 7,8%). Людям казалось, что некоторый рост доходов, проходивший в условиях усилившегося дефицита, позволит накопить средства, которые решат проблемы семьи позднее. Однако по мере того, как эти надежды не оправдывались, дефицит раздражал все сильнее и превращался в острейшую социально-психологическую проблему. Таким образом, сам факт роста уровня доходов населения превращался в фактор кризиса.
Если в <странах капитала> было выше социальное расслоение, то в СССР при относительно низком социальном расслоении существовали сильные региональные различия в снабжении, которые раздражали население <провинции> и настраивали его против Москвы и против <центра> вообще. <Реальный социализм> не мог обеспечить московский уровень жизни даже в крупнейших городах.
Читательница <Литературной газеты> Е. Соловьева из города Коврова писала:
...
<Хочу рассказать вот о чем. Сижу на кухне и думаю, чем кормить семью. Мяса нет, колбасу давным давно не ели, котлет и тех днем с огнем не сыщешь. А сейчас еще лучше - пропали самые элементарные продукты. Уже неделю нет молока, масло если выбросят, так за него - в драку. Народ звереет, ненавидят друг друга. Вы такого не видели? А мы здесь каждый день можем наблюдать подобные сцены>[41].
)
