Громко всхлипнула, задрожала;
Куклу Машу прижав к груди,
К своей матери подбежала
С криком: "МАМОЧКА, ЗАЩИТИ!"
Мама дочери улыбнулась,
Приголубила, наклонясь.
А старушка, вдруг пошатнулась
И осела, за сердце держась.
Не внезапность в том крике звонком
Довершила в груди надлом -
Фраза, сказанная ребенком,
Ей напомнила о былом:
...Годы молодости беспечной..
Он уверенность ей внушал;
Говорил о любви сердечной,
Но узнав про "живот" - сбежал.
"Коль ему не нужна забота,
То и мне", - рассуждала мать.
А внутри незаметный кто-то
О себе ей давал понять:
"Это я, это я, твой ребенок.
Ты не видишь, но можешь узнать.
Потерпи, наберусь силенок,
Чтобы вскоре тебя обнять.
В эту трудную в жизни минуту
Ни отца, ни себя не кори.
Я тебе улыбаться буду
На кроватке в лучах зари.
От тебя попрошу лишь ласки -
Пусть хоть изредка, перед сном
Почитай мне из книжки сказки:
"Теремок", или "Кошкин дом".
Не заметишь, как возрастая,
Я помощником стану тебе.
Я любить тебя, дорогая,
Буду в радости и в беде.."
Только голос тот не желала
Слушать девушка: "Точка. Нет!"
И решительно постучала
В час назначенный в кабинет.
Ей хотелось "освободиться"...
Дан наркоз и подходит врач.
Но внезапно, сквозь сон девица
Услыхала младенца плач.
Что казалось совсем не важным,
То стонало, кричало в груди:
"Нет, не надо!.. Прошу!.. Мне страшно!..
Мама, МАМОЧКА, ЗАЩИТИ!.."
В тот ненастный осенний вечер
Дома девушке не спалось:
Больше детской не слышно речи, -
Что-то в сердце оборвалось.
После - жизнь, словно третьего сорта.
В одиночестве стала стареть.
А не будь рокового аборта,
Уж могла бы внучат иметь...
Но сегодня, в одно мгновенье
Вновь обрушилось словно гром
То далекое преступленье,
Что скрывала в себе тайком.
Сердобольный народ собрался,
Валидол положили в рот;
Парень вызвать врачей пытался,
Набирая несложный код.
Люди, медиков ожидая,
Созерцали, не в силах уйти,
Как несчастная, умирая,
Повторяла: "Прости, прости..."
Вдруг разгладились складки кожи
И покой на лице застыл.
И сказал из толпы прохожий:
"Видно Кто-то ее простил".