гаспада!!!!
в пятницу по культуре в 00-00 уже упоминавшийся нами в обсуждении Амаркорда фильм Роберто Росселини "Рим, открытый город" (Roma, città aperta) 1945 Италия
слоган <Sexier Than Hollywood Ever Dared To Be!>
режиссер Роберто Росселлини
сценарий Серджо Амидеи, Федерико Феллини, Роберто Росселлини, ...
продюсер Джузеппе Амато, Ферруччо Де Мартино, Род Э. Гейджер, ...
В главных ролях:
Альдо Фабрици, Анна Маньяни, Марчелло Пальеро, Вито Анникьярико, Нандо Бруно, Харри Файст, Джованна Галлетти, Франческо Гранжаке, Эдуардо Пассарелли, Мария Мики
оператор Убальдо Арата
композитор Ренцо Росселлини
художник Розарио Меджна
монтаж Эральдо Да Рома, Йоланда Бенвенути
жанр драма, военный, премьера (мир) 27 сентября 1945, ...
Рим в последние месяцы оккупации. Умирающая немецкая армия отчаянно хранит последние свои оплоты и жестоко расправляется с мятежниками. Но в сердце города уже родился свой отряд Сопротивления. Близок конец войны:
Росселлини начал съемки фильма через два месяца после того, как в июне 1944-го фашисты покинули Рим.
В фильме сыграл настоящий нацистский военнопленный.
Этот фильм положил начало итальянскому неореализму, выйдя на экраны страны после её освобождения от фашизма. Киноведы и критики пытались отыскать неореалистические черты ещё в лентах военного периода (<Четыре шага в облаках> Алессандро Блазетти, <Дети смотрят на нас> Витторио Де Сики). Но подлинная и, возможно, единственная (как ни парадоксально это прозвучит) картина в духе неореализма - <Рим - открытый город> 38-летнего Роберто Росселлини, который успел поработать даже в рамках пропагандистского кино фашистской Италии.
Так всё же почему именно <Рим - открытый город> следует считать подлинным и, возможно, единственным кинопроизведением в духе неореализма?! Потому что он более точно в художественном и идеологическом плане являл собой образец новой правды о действительности. Эпичен, как документ борьбы Движения сопротивления, где действовали рядом католический священник Дон Пьетро Пеллегрини и коммунист-подпольщик Луиджи Феррари, пользовавшийся именем Джорджо Манфреди. И трагичен, будучи рассказом о несломленности человеческого духа, даже в том случае, когда кажется, что жизнь навсегда разбита (финальные сцены с Пиной в исполнении Анны Маньяни сразу же стали классикой кинематографа). Лента Росселлини величественна в качестве фрески итальянской жизни в конце войны. И она философична - как история извечной борьбы добра со злом. Герои не просто типичны, наподобие персонажей остальных неореалистических картин. Они - словно обобщающие символы. И в этом смысле - истинные протагонисты философской трагедии.
Сочетание показа реальной жизни с её философским и политическим обобщением всё-таки оказалось неподвластным для послевоенного итальянского неореализма. В этом проявилась его ограниченность. Политическое кино Италии спустя двадцать лет предприняло попытку такого же сопряжения, но это удалось немногим. Вновь прозорливым оказался Висконти со своими фильмами <Гибель богов> и <Семейный портрет в интерьере>, хотя их не считали строго политическими. Однако мало кто из нового поколения мог сравниться с этим постановщиком по глубине осмысления времени. Отчасти - Элио Петри с философско-политическими притчами. Безусловно, Бернардо Бертолуччи и братья Тавиани. Но знаменательно, что и данное направление практически изжило себя на исходе всего лишь десятилетия своего существования. Видимо, кинематографические течения больше по сроку вообще не живут.
одна из рецензий на кинопоиске:
Фильм о подлой власти, прибегающей к услугам политической полиции.
Каждый народ имеет право на протест против властей на вооруженное сопротивление и власти должны или принять этот бой или отступить. Но подлая власть демонстрирует в этом фильме тиранию, макиавеллиевски орудуя тайной полицией, подавляя сопротивление при помощи пыток. Народу затыкают рот раньше, чем он успевает подумать о протесте. И понятно, что нацистский офицер тайной полиции старательно и с садистским увлечением служит подлецам, не имеющим мужества глядеть в лицо истории с открытым забралом, пожиная или лавр или отставку или, что приуготовлено для власти подлой, отправление на гильотину.
Никто из разумных людей не выступает против властей в принципе, но уж если выступает, то мужчины берутся за оружие и поле боя должно решить, кто прав.
Естественно, в современном обществе <поле боя> это выборы в парламент, где может попробовать свои силы каждый гражданин, вместо ружья запасшись доводами.
Подлые политиканы, естественно, не могут быть демократами, но и в архаичной Европе избирают для себя самую омерзительную поведенческую модель для политика - модель Макиавелли и нацистский офицер политической полиции ведет салонные разговоры за перегородкой пыточной камеры и это не одно и то же, что балы Людовика XV, где все разместились, на шее, как им тогда представлялось, заслуживающего этого крестьянина. Это не бравада аристократа, это цинизм подлеца.
Другое дело, что подлые политиканы, которых Росселлини обвиняет в тирании, в отсутствии мужества терпеть народную молву, народные движения, знать, что возможно и восстание и пытаться как-то управиться с всем этим мирно или уж, в крайнем случае, на поле боя, <презирают> эти наши обвинения.
<Но не пытать же своих граждан!> - воскликнут все трезвомыслящие мужчины в гневе, которые чувствуют, что их пытаются превратить в бессловесных рабов, которым запрещено собираться потрое, которым запрещены демонстрация, баррикада, у которых отобрали дедовское ружье, с которым можно защищать дом.
Макбет (политический преступник) ждал восстания с открытым забралом, но подлец не Макбет. Он более чем политический преступник, он позор Европы.
Фильм даже не о нацистах, фильм о политической подлости вообще, о соблазнах властей, которые не изжиты до сих пор.
Нацисты вообще были мастера смаковать насилие. Есть насилие и насилие. Есть насилие когда убивают врага и это : понятно, но насилие подлой власти это другое насилие, это насилие : над здравым смыслом. Всем понятно, что политическая полиция - подлость (со времен взятия Бастилии), но нацисты возродили ее. Они мало того, что убивали, но пытались еще растоптать веру в разум. Человека убивали иррационально (хотя и идеалистически) - убивали врача, ученого, занимаясь оккультными верованиями. Это были времена прежде всего поразительного унижения человечества, сладострастно унижали разумное в человеке не веря в очевидные вещи и культивируя : нелепое. Это были страшные времена для человека прямого и здравого.
история редактирования
Ты кем ТАМ был - Керенским, Троцким или Чубайсом? 
